Я – снайпер. В боях за Севастополь и Одессу - Страница 65

Противник же готовит третий штурм Главной военно-морской базы. По данным разведки, численность Одиннадцатой германской армии возросла и достигает примерно двухсот тысяч человек, то есть в два раза больше, чем число советских бойцов и командиров на позициях у города. К своим огневым рубежам фрицы постоянно транспортируют новые орудия и минометы. Количество их может приблизиться к внушительной цифре в две тысячи стволов. А у нас – всего 600 исправных единиц артиллерии. В Крым перебазируется Восьмой воздушный корпус под командованием известного аса – генерала фон Рихтгофена, и у немцев в распоряжении будет около семисот самолетов против наших девяноста боевых машин.

Обращаясь к аудитории, которую составляли человек сто пятьдесят, то есть лучшие из лучших солдат севастопольской пехоты, имевшие на боевом счету не менее сорока уничтоженных вражеских солдат и офицеров, генерал-майор Воробьев говорил откровенно:

– Фрицев стало больше. Значит, их надо убивать в большем количестве, чтобы хоть как-то уравнять шансы атакующих и отбивающих атаки. По нашей статистике обычному солдату требуется 8—10 патронов для нейтрализации одного противника, а снайперу – только 1–2 патрона… Дорогие товарищи, имейте в виду, что боеприпасов теперь будет поступать меньше, а потому их надо экономить и тратить с большей результативностью. Командование Севастопольского оборонительного района призывает вас не только по-стахановски, ударно самим работать на огневых позициях, но и учить меткой стрельбе других бойцов. Пусть каждый из вас подберет себе группу из десяти-пятнадцати подопечных и за короткий срок обучит их. Мы со своей стороны обещаем снабдить их винтовками с оптическим прицелом…

От имени снайперов на слете первой выступала я, так как имела самый большой счет уничтоженных гитлеровцев – 257. Сказала о том, что нам дали почетное звание стахановцев фронта, и это звание надо оправдывать высокими результатами в стрельбе, надо брать новые обязательства, и лично я обязуюсь довести свой счет до трехсот фашистов.

Второе место в негласном соревновании занимал главстаршина 7-й бригады морской пехоты, командир взвода автоматчиков Ной Адамия со счетом в 165 человек. По происхождению грузин, он окончил перед войной Одесское военно-морское училище, служил на Черноморском флоте. Волнуясь, Ной говорил с сильным кавказским акцентом, очень темпераментно. Он доложил присутствующим, что уже обучил основам меткой стрельбы около восьмидесяти бойцов, но намерен и дальше продолжать эту работу. Впоследствии он довел свой счет до 200 фашистов и пропал без вести в боях на Херсонесском маяке в начале июля 1942 года. Потом ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.

Ефрейтор из 456-го полка НКВД, ныне входившего в состав 109-й стрелковой дивизии, бывший пограничник Иван Левкин смог рассказать о 88 убитых им врагах. Его однополчанин и тоже ефрейтор Иван Богатырь – о 75. Иван особенно отличился потом, при последнем штурме Севастополя, когда, будучи раненным, он в течение пяти часов на огневом рубеже возле поселка Балаклава отбивал атаки противника из пулемета. За этот подвиг ему было присвоено звание героя Советского Союза.

Снайперы – молчуны и бойцы-одиночки, говорить хорошо они не умеют. Выступления других участников слета прозвучали несколько однообразно. Они сообщали о своих достижениях, брали на себя повышенные обязательства, рассказывали кое-что о собственных методах маскировки на местности, борьбы с немецкими меткими стрелками, ухода за оружием в условиях крымской зимы и весны. Сверхметкие стрелки как будто боялись переступить некий порог в обращениях к начальству. Генерал-майор Петров, лучше вице-адмирала Октябрьского знавший положение на сухопутных рубежах обороны, решил перевести разговор на другие, более конкретные темы.

– Товарищи снайперы! Как истинные патриоты вы готовы бить оккупантов всегда, везде, повсюду. Но какие просьбы и пожелания вы имеете? Чем командование Севастопольского оборонительного района может вам помочь в вашей нужной для фронта работе? Говорите честно, открыто, не стесняясь. Для того мы и собрали слет, чтобы обсуждать не только успехи, но и трудности…

С таким пожеланием, вызвавшим оживление в зале, снайперы ушли на обед. Интендантская служба не ударила в грязь лицом и угостила их овощным салатом, ухой из свежевыловленной кефали, гуляшом и компотом. Естественно, сто фронтовых грамм водки к этому меню прилагались. Так что дальнейший разговор получился более деловым. Снайперы начали рассказывать о своей окопной жизни без утайки.

Например, огорчало их то, что не ко времени выдают им маскировочные средства: в октябре – зеленый халат, когда уже нужен коричневый, а бронированные щитки, способствующие их защите на позициях, зачастую валяются без употребления на армейских складах… Хорошо бы снабдить сверхметких стрелков простейшими баллистическими таблицами, которые не пугали бы начинающих своим научным видом, и при выходе в рейд – сухим пайком с какими-нибудь кислыми соками, утоляющими жажду лучше, чем простая вода… Также есть у снайпера мечта – единоначалие, поскольку в некоторых военных частях им распоряжаются все, кому не лень. Выходит, что люди, обученные сложному ремеслу, роют блиндажи и траншеи, стоят в боевом охранении, работают ездовыми и даже… поварами, поскольку это – их первая военно-учетная специальность… При наступлении не надо отправлять снайпера в атаку вместе со строевым составом роты, ведь на его винтовке даже нет штыка… Лучше быть ему на заранее выбранном, скрытом рубеже и оттуда вести огонь по пулеметным гнездам противника… Неужели непонятно, что снайпер нуждается в отдыхе больше, чем обычный пехотинец? Раз в неделю дайте ему увольнение на сутки, пусть хотя бы отоспится где-нибудь в тылу, сердешный…